Аптечная гильдия
Недавно Президент РФ Дмитрий Медведев выразил недовольство ценами на лекарства в российских аптеках и поручил правительству следить за этим вопросом. Он также потребовал обеспечить лекарственный рынок качественными и доступными медикаментами. Вскоре из-за проблем с перерегистрацией в стране начался «аптечный коллапс».
С прилавков аптек исчезли дешевые жизненно необходимые и важнейшие лекарственные средства (ЖНВЛС), такие как аспирин, аскорбиновая кислота и даже некоторые «скоропомощные» препараты. Как оказалось, это связано с тем, что с 1 января 2011 года заработал новый порядок регистрации цен на медикаменты, включенные в Перечень жизненно необходимых и важнейших лекарственных препаратов на 2011 год.
ТПП-Информ следит за ситуацией в отечественном здравоохранении и фармацевтике. Корреспондент ТПП-Информ попытался выяснить, какая ситуация сложилась сегодня на российском фарма-рынке и с чем связано исчезновение лекарств из аптек.
На вопросы интернет-издания ответила исполнительный директор некоммерческого партнерства содействия развитию аптечной отрасли «Аптечная гильдия», член комитета ТПП РФ по предпринимательству в здравоохранении и медицинской промышленности Елена Неволина.
– Елена Викторовна, что изменилось в российском законодательстве, от чего исчезли жизненно необходимые лекарства?
– Регистрация предельных отпускных цен производителя была проведена еще в прошлом году. Что изменилось в этом? В цену разрешили включить инфляционный коэффициент 8 %. Многие предприятия, узнав о том, что для перерегистрации требуется заново подавать полный пакет документов, как для новой регистрации, просто отказались и оставили цены на уровне прошлого года.
Те, кто все же решил перерегистрировать цены, – это, как правило, не самые крупные предприятия. Для них такое решение было результатом острой необходимости, поскольку процедуру перерегистрации можно описать емким народным выражением «врагу не пожелаешь».
Исчезновение лекарств было связано именно с этой процедурой. Сегодня закон устанавливает сроки для регистрации новых цен – 15 дней для Минздрава и 15 дней для федеральной службы по тарифам. Однако все зависит от предприятия, от того, как оно подготовит пакет необходимых документов. Ведь даже для того, чтобы заложить инфляционный коэффициент, необходимо обоснование.
Возьмем в качестве примера парацетамол. С одной стороны, регистрация есть, но только у определенных производителей, а этот препарат выпускают около десяти предприятий. Если производитель не зарегистрировал цену, аптека по закону не имеет права с ним работать, и препарат переводится в так называемую карантинную зону. Это может быть просто отдельная полка, но продавать товар с нее нельзя, поскольку за этим следует административное наказание.
Таким образом, у аптек сейчас скопились запасы лекарств. Например, у одной аптечной сети из девяти аптек сейчас лежит на миллион рублей товара, который она не может реализовать, поскольку на него нет официальной цены.
В принципе, это не должно выливаться в проблему для потребителя. Ведь если одно противокашлевое средство не прошло перерегистрацию, аптеки могут предложить массу других, даже в той же ценовой категории.
– Каково положение дел в регионах?
– В регионах эта проблема заметнее, поскольку регистрация есть в основном у дорогих «версий» препаратов. И потребитель, который привык покупать аспирин по 2 рубля 60 копеек, справедливо возмущается тем, что ему предлагается в капсулах по 20 рублей.
И для тех, кто рассчитывает, например, на свою пенсию, такой разрыв представляется очень чувствительным – вместо 10 блистеров он может купить лишь одну упаковку.
Но и для аптеки это – отвлечение средств, поскольку есть товар, есть на него спрос, но он лежит мертвым грузом, пока на него нет цены.
– Кто же виноват в сложившейся ситуации?
– Нельзя сказать, что это полностью вина Минздрава, ведь зачастую сами производители слишком поздно подавали свои документы. Они заранее знали о сроках, но, тем не менее, некоторые «проснулись» лишь перед самыми праздниками.
Вчера уже была выброшена на рынок большая партия дешевых препаратов, но она могла еще не дойти до дистрибьютеров, поскольку они также их до этого откладывали и пытались возвратить не имеющему регистрации поставщику.
Этот механизм действует так: дистрибьютер берет товар в кредит у поставщика, аптека, в свою очередь, у дистрибьютера. У всех есть отсрочка платежа, возьмем тридцать дней. Цены нет, приходит время оплаты и необходимо либо увеличивать отсрочку платежа, либо возвращать товар, поскольку платить за товар, который просто стоит на «карантинной» полке, в этой цепи ни у кого нет возможности.
Получается такое наслоение, что, в принципе, адекватная замена есть, но при этом нет адекватной ценовой замены.
О буднях российских аптекарей в интервью ТПП-Информ рассказала исполнительный директор некоммерческого партнерства содействия развитию аптечной отрасли «Аптечная гильдия», член комитета ТПП РФ по предпринимательству в здравоохранении и медицинской промышленности Елена Неволина.
– Елена Викторовна, какова сегодня ситуация с аптечным бизнесом, насколько хорошо он развивается?
– К сожалению, плохо развивается. На сегодняшний момент ежегодно закрывается больше аптек, чем открывается. Даже по официальным данным Минздрава в прошлом году закрылось 10 тысяч аптек. Кстати, когда регистрировали цены, Росздравнадзор называл цифру в 65 тысяч аптечных организаций, действующих в России, Минздрав же выдал всего 57 тысяч, остальные не получили лицензию.
– С чем это связано?
– Во-первых, это испуг перед новым налогообложением. Крупные сети, посчитав, что получится при переходе на общую систему налогообложения, были вынуждены закрывать большое количество аптек из-за того, что региональные отделения практически сразу становились нерентабельными.
Во-вторых, рынок находится в упадническом настроении из-за перехода на новые тарифы страховых взносов. Даже маленькие предприятия, которые остались на льготной системе налогообложения, на «упрощенке» или на едином налоге на вмененный доход, страдают очень сильно. Ранее они отчисляли налог в фонд оплаты труда по ставке 14 %, теперь придется отдавать 34%. При этом в издержках обращения у аптеки зарплаты составляют примерно 60 %, а средний фармацевтический работник получает 20 тыс. рублей в месяц. В этой ситуации издержки вырастают сразу на 16 % и покрывать их приходится, как известно, за счет наценки.
Тот список жизненно важных лекарств, который был обнародован в этом году, составляет примерно 36 % от товарооборота, цены на этот товар жестко регулируются. И как выходить из ситуации – непонятно.
– Предпринимают ли российские объединения фармацевтов какие-то меры? Дают ли обращения к власти какие-то результаты?
– Мы много раз обращались в разные инстанции – от различных организаций, защищающих бизнес, до блога президента. Насколько нам известно, Министерство финансов все-таки решило рассмотреть ситуацию с налогообложением аптек и, возможно, нам удастся добиться льготного периода по страховым взносам хотя бы на срок не менее двух лет.
Такой срок необходим нам для того, чтобы, например, убедить Минздрав расширить список прочих товаров, которые можно будет приобрести в аптеках. Нужно дать им возможность как-то заработать помимо продажи лекарств.
Нынешнее законодательство значительно ущемляет коммерческие интересы аптеки, при этом по роду деятельности фармацевтические предприятия относятся к сфере торговли.
В аптеках всегда продавалась различная медицинская техника. Сегодня в закон это положение забыли внести. На наш запрос Департамент развития фармацевтического рынка и рынка медицинской техники дал такой ответ: аптеки не имеют права торговать этой продукцией.
– То есть, по закону, в аптеке нельзя приобрести даже термометр?
– Совершенно верно. Ситуация складывается абсурдная. Сегодня градусники и тонометры можно купить порой даже на стихийных рынках, поскольку это нелицензируемый вид деятельности. А вот фармпредприятия с 1 сентября прошлого года лишены такого права. Мы хотим добиться того, чтобы медтехника вернулась в аптеки.
И это не все ограничения. Что такое средства и предметы ухода за детьми до трехлетнего возраста? Мы можем предположить, что это присыпки, подгузники и так далее, но ключевое слово – предположить. Ни в одном классификаторе продукции такого понятия нет. Является ли таким предметом, например, автомобильное кресло для малышей? Комбинезончик для новорожденного? Формально являются, но Минздрав запрещает нам их продавать.
Многие компании выпускают дисконтные карты. Эта программа лояльности потребителя, когда даже приобретенная на возмездной основе карточка окупается после первого же использования. Официально дисконтные карты аптека выпускать не может. То же самое касается и подарочных сертификатов. Иногда неудобно дарить близкому человеку медицинскую технику, и сертификат на определенную сумму мог бы стать отличным решением.
– Аптеки ранее могли продавать парфюмерно-косметическую продукцию. На это право закон пока не покусился?
– Нет, но и здесь есть свои нюансы. Мы можем торговать самой продукцией, но нам запрещено, например, красиво упаковать ее к празднику или продать к ней косметички. Многие любят лечебную косметику и часто приобретают ее в подарок, но пока мы не можем предложить другой праздничной упаковки, кроме обычного целлофанового пакета.
И таких вещей, которые могли бы давать дополнительный доход аптекам, множество. В Европе практически при каждой аптеке работает ателье по проявке фотографий. Фармпредприятия неплохо на этом зарабатывают, несмотря на то, что обычно там услуги дешевле, чем в любом фотосалоне, и поток покупателей не иссякает. Видимо, секрет популярности в том, что фотосалон еще нужно поискать, а аптеки в любом городе – на каждом шагу. И конечно, в Европе такое совмещение двух видов бизнеса уже стало традицией.
Поэтому мы всегда выступали против различных списков, ограничивающих торговлю в аптеках. Законодатели, кажется, боятся, что если убрать запрет, то аптеки начнут торговать сырым мясом. Но ведь во всех цивилизованных странах никаких ограничений нет, и аптеки мясом не торгуют. И если в супермаркете это самое сырое мясо часто соседствует с удобрениями и автопокрышками, то аптекам запрещено продавать даже упакованное детское питание, заменители женского молока, диетическую пищу.
С другой стороны, кажется несправедливым, что аптекам хоть и разрешили продавать товары медицинского назначения, но у них нет эксклюзивного права. Бинт или вату, которые должны быть стерильными, можно приобрести на развале посреди зала в любом гипермаркете. Аптека же обязана особо оформлять такой товар как продукцию медицинского назначения.
– Является ли аптека предприятием здравоохранения или только торговли?
– Аптека сейчас находится в странном положении. В советское время в отчетах по аптекам обязательно ставились два кода: учреждение торговли и учреждение здравоохранения. Сегодня такого разделения нет, аптека считается исключительно торговым предприятием, но почему тогда она ущемлена в правах по сравнению даже с обычным супермаркетом?!
Кроме того, все аптеки должны держать обязательный ассортимент. И не только по наименованиям, но и по лекарственным формам. Все они бывают далеко не у всех дистрибьютеров, поскольку они не обязаны иметь минимальный ассортимент. Начинается поиск хотя бы одного вида упаковки. Ее могут не продать посетителю, но для проверяющих она должна быть.
Допустим, в аптеке есть активированный уголь в таблетках, известный и любимый населением, но нет его же в капсулах, поскольку в таком виде уголь мало кто покупает – он почти в 100 раз дороже таблеток. За это предприятие могут оштрафовать на 40 тысяч рублей.
Можно ли обязать продуктовый магазин всегда иметь в ассортименте хлеб, молоко, соль, сахар и набор конфет «Моцарт»? Приходит в магазин больной диабетом, которому нужна гречка. Но гречку не включили в обязательный ассортимент, а на ее покупку после конфет «Моцарт» у магазина уже не осталось средств.
В аптеках, если говорить образно, сегодня примерно такая же ситуация. Нам навязывают экзотику всех противовирусных препаратов, зарегистрированных в Российской Федерации. В течение всего года, независимо от того, где расположена аптека, она должна иметь весь ассортимент, причем во всех выпускаемых лекарственных формах. В какое положение это ставит аптеки в регионах? Ведь зачастую ни посетители, ни сами врачи где-нибудь в глубинке никогда не пользуются этими препаратами, а порой и не имеют соответствующих навыков, чтобы их использовать.
Анастасия Казимирко-Кириллова,
ТПП-Информ
